Однажды

Нет худа без добра, – сказала лиса, –
зато ты попал в Страну Дураков.
Алексей Толстой.
«Золотой ключик, или Приключения Буратино»

ЖАРКИМ летним днём, однажды, я нашёл на асфальте предмет, в котором с удивлением опознал литеру «Ж». Лето, Москва, шум машин, пыль, и в пыли – деревянный прямоугольный брусок, почти квадратный, помещающийся на ладони, толщиной с учебник. Будь это прямоугольная «П» или туповатая «Т» квадратного гротеска, я, может быть, и не остановился бы, но мимо литеры «Ж» гарнитуры «Академия» пройти мимо не смог.

Она очень красива. Как кокетка «К», только в два раза красивей. Даже сама по себе, как графема, как скелет буквы, как её конструкция. Ишь, растопырилась в обе стороны, и влево, и вправо, как будто ось мира проходит через её средний штамб! А уж если это «Ж» гарнитуры «Академия»! Гротески беззасечковые плакатные по сравнению с ней – сухой школьный классицизм с конструктивизмом, хрущёвка, стеллаж, забор. А эта, роскошная, вальяжная, с избыточной двойственностью, с капризным взмахом рук, с такими мягкими, что хочется погладить, ножками – барокко!

Она удивительна. Пожалуй, по странности облика с «Ж» сравниться могут только составная, как бутерброд, «Ы», редкая в нашем языке «Ф» да сомнительной практичности «Щ», будто и придуманная только для того, чтобы сочинять про неё истории.^{1...истории... – прекрасная «Щ» стала героем трёх сюжетов Книги Букв («Кириллица в футляре», «Ща с гарниром» и «За что мы любим кириллицу»). И это не предел.}

«Ж» – из тех знаков русского алфавита, что симметричны, и потому в виде литеры она не зеркальна. Равна себе. Одинакова, что в оттиске, что в качестве объекта. Редкое качество. А по масштабу охватываемого бытия с «Ж» сопоставить получится лишь «М», о чём здесь сказано уже дважды, с точки зрения «М»,^{2...с точки зрения «М»... – см.: «МЖ: мужская версия» Книги Букв.} и с точки зрения «Ж».^{3...с точки зрения «Ж»... – см.: «МЖ: женская версия» Книги Букв.}

Детское воспоминание из возраста знакомства с азбукой. Все прочие буквы означают то, что скажут взрослые, а они не настроены объяснять, почему этот крестик, например, звучит как хрип, когда ангина, а при виде той чёрточки с полукругом (запомнить бы, в какую сторону) надо изо всех сил рычать, хотя не получается, и вздыхает тётя-логопед. И какой же подарок эта «Ж»! Выглядит, как жук. Жужжит, как жужелица. Честно называется «Ж» и слово «жук» собой начинает. Абсолютная гармония звука, смысла и рисунка.

Найдётся ли в русском алфавите другая буква, столь же гуманная, столь же снисходительная к слабостям человеческим?

Пожалуй, нет.

Там, в пыли, на улице, вокруг мусорного ящика (и внутри него) обнаружилось аж три десятка деревянных литер для крупнокегельного набора. Я, конечно, не мог их там бросить. Собрал в пакет и принёс домой.

Для начала – помыть.

...

За двадцать лет до того, как я нашёл в пыли литеры, я впервые в жизни пришёл в типографию – на работу. Должность в трудовой книжке называлась «наборщик высокой печати», работал я помощником старшего метранпажа, было мне почти семнадцать.

И весь первый рабочий день занимался тем, что разбирал верстатки отпечатанных плакатов, отмывал деревянные литеры от типографской краски и раскладывал их по отделам кассы-реал. Старший метранпаж Андрей Иванович посмотрел на результат и заставил перемыть. Я помыл тщательно, но метранпажу нужно было, чтобы я мыл литеры не просто так, не как грязную магазинскую картошку, а с пониманием: что я делаю и с чем работаю. Иваныч был хороший мужик, умный, не злой и справедливый. Он тут же, с места не сходя и как бы между делом, прочитал мне лекцию о литерах, об их красоте и ценности материальной, исторической и культурной. Лекцию яркую, толковую и короткую, минут на пять. Он любил своё дело и хотел, чтобы и мы, подмастерья, любили его не только за зарплату.

Я перемыл литеры с удовольствием, глядя на них уже совершенно другими глазами.

...

Найденные в московской пыли литеры, после того как были тщательно помыты и высушены, все оказались старой работы. Частью – «немки», литеры, сделанные в Германии ещё до всего этого самого и того этого. Частью – из старых русских словолитен, ещё дореволюционных. Очень глубокий рельеф. Точные линии. Красное дерево или дерево венге. Клейма словолитен Лемана или 2-й Московской на правых торцах.

Мы поставили их на книжную полку для пущей красотины в доме, ещё не понимая, что это начался наш литерный проект.

Поначалу мы с ними просто играли.

Набирали в композицию текст, фотографировали, разбирали одну композицию и собирали другую.

Но из трёх десятков литер много не соберёшь. И тогда началась наша Большая Охота За Литерами. Мы искали их по типографиям, стремительно переходившим на офсет и выбрасывавшим старые деревяшки в мусор. Москва, Чехов, Архангельск, Северодвинск, Ярославль, Иваново – коробки и мешки литер отмывались и рассортировывались по кассам. Поиски конструкций и материалов. Эскизы и пробы первых объектов. Первые тексты к ним. Первые публикации. Первое выступление на ATypI. Первая выставка в «М’Арсе».

Это всё было потом.

А в самом начале нашего литерного приключения старинный друг наш^{4...друг наш... – Олег Тимофеев, тончайший живописец, прекрасный график, самобытный каллиграф.} привёз из Бразилии тукана, деревянную птицу, вырезанную из бальсового дерева, того самого, из которого Хейердал построил «Кон-Тики». Тукан пачкал руки, и мы, естественно, по привычке, как если бы он был неопознанной, незнакомого алфавита, литерой, первым делом его помыли. Он оказался даже не крашеным, а просто подкопчённым ламповой копотью.

Мы сами разрисовали его, как курочку Рябу, выкрасили красным клюв и нарисовали глаза.

И сел наш бальсовый тукан, как на жёрдочку, на литеру «О» узкого гротеска из красного дерева, спасённую из архангельской типографии «Правда Севера», и уставился золотым жгучим глазом прямо на нас, а красным клювом – на литеру «Ж» гарнитуры «Академия» из московского мусорного бака. И всё сразу – же! – сложилось.

А вторая большая «Ж» квадратного гротеска, найденная в тот самый первый день, встала в конце концов в самую середину Большого Литерного Оракула. С «Ж», знаете ли, начинается не только «жук».^{5...не только «жук»... – см.: «Литерный Оракул» Книги Букв.}