Береги интерлиньяж смолоду!

А вот кто-то совсем недавно рубил дрова.
Владимир Арсеньев. «В горах Сихотэ-Алиня»

ИСТОРИЯ мало кому известного мема^{1никому не известного мема... – мемы (Р. Докинз, 1976), они же «ментальные микробы» (В. М. Бехтерев, 1898), живут, как настоящие герои: ярко, но недолго.} уводит нас в те прекрасные доглухоманьские времена, когда дизайнеров толком ещё не было. Это сейчас они появились во множестве, благодаря различным ускоренным курсам. «Научу классической живописи и акварели за 72 часа!» Прогресс, он такой, его не остановить. Так вот о дизайнерах.

Дизайнеры – они как лошади: или цирковые, или рабочие.

Цирковые, в блёстках и с чёлочками, тоже нужны миру, но для красоты.

А если насчёт спроектировать книгу, или корабль, или портки для жизни, то требуются другие дизайнеры – рабочие дизайнеры различных специализаций. Во времена дремучие, ещё до компьютеров, но сразу после динозавров, функции графических дизайнеров выполняли наборщики и метранпажи.

Это была особая каста типографских интеллигентов со своими особенностями работы, быта и фольклора. И как у любой профессиональной касты, весь фольклор у наборщиков строился вокруг дел и событий их ежедневной работы, для посторонних загадочной. Шуточки их, как шуточки офеней или городских извозчиков, были непонятны вне их узкого круга даже в те времена, что уж тут говорит про сейчас. Буркнет такой: «И что ты тут засечки растопырил, как бодони?»^{2...как бодони... – Bodoni – один из самых красивых шрифтов, придуманных человечеством. Точнее, это семейство гарнитур, основанных на рисунке шрифта, разработанного итальянским типографом Джамбаттистой Бодони (1740 – 1813). Засечки у шрифтов бодони действительно выдающиеся. Полюбуйтесь, например, на буквицу «А» шрифта Дидона, спроектированного Владимиром Ефимовым, в статье «Непокорный главою» на стр. 265 Книги Букв или на буквицу «М» на стр. 193 этого же издания.} в адрес собрата, загородившего собой проход, – собрат поймёт и посторонится. А чужих в типографиях не бывает.

Складывая литеры в слова, а слова в строки, следили наборщики за тем, чтобы и строки получались ровные, и интерлиньяж, то есть расстояние между ними, тоже. Хотя интерлиньяж вовсе не был тем, за чем нужно было специально следить. Металлические литеры и так не позволяли придвинуть строчки слишком близко, так что задача беречь интерлиньяж была более дзенской практикой, чем технологическим требованием. Не правилом, но мемом, суммирующим то, что не предусматривалось должностными инструкциями и производственными нормативами, но подразумевалось в профессии по умолчанию.

А потом высокий набор ушёл в закат – но не как солнце, не до завтра, а навсегда. И огромный наборный цех с тысячью шрифтовых и политипажных касс, с сотней работников в три смены, курилкой, столовой и красным уголком стал помещаться в небольшую, тихо жужжащую настольную коробочку. И профессия наборщика умерла. И метранпажи разделили участь динозавров. И фольклор их унесло ветром.

Да и что тут поделать?

Но одна их поговорочка, генезис которой никем всё ещё не исследован, осталась актуальной. Потому что она – про самую суть графического дизайна. Потому что именно сейчас эти настольные коробочки стали позволять творить с интерлиньяжем всё, что заблагорассудится – в коробочке тормозов совсем нет.

А прекрасные буквы нам в наследство остались, их всё так же нужно расставлять в строки, собирать в полосы и складывать в книги. И всё так же это нужно делать красиво, как завещал Гутенберг,^{3...Гутенберг... – см.: «Гуттен морррген, герр Гутттенберг!» Книги Букв. Неужели вы не знаете, кто это, и пойдёте смотреть?} как учил Чихольд.^{4...Чихольд... – Ян Чихольд (1902 – 1974) – типограф, дизайнер, преподаватель и писатель. Главные его книги – «Основы типографики» («Elementare Typographie», 1925) и, особенно, «Новая типографика» («Die Neue Typographie», 1928); русский перевод 1980 г. – совершили переворот в способах набора.}

Не путать ёлочки с лапочками. Различать знаки «Е» и «Ё».

И беречь интерлиньяж!

Смолоду!